Ин., 18 зач., VI, 5-14

Ст. 4-5 Бе же близ Пасха, праздник жидовский. Возвед убо Иисус очи и видев, яко мног народ грядет к Нему, глагола к Филиппу: чим купим хлебы, да ядят сии

Бе же близ Пасха, праздник жидовский. Почему же Он, скажешь, не идет на праздник, но, тогда как все спешат в Иерусалим, отправляется в Галилею, и не Сам только, а ведет с Собою и учеников, и оттуда – в Капернаум? Это потому, что Он понемногу начинал уже отрешать закон, имея повод к тому в коварстве иудеев. И возвед очи и видев мног народ (ст. 5). Здесь евангелист показывает, что Он никогда не сидел с учениками без дела, но что-нибудь излагал им, вероятно с особенною обстоятельностию, учил и привлекал к Себе. Отсюда можно видеть, какое Он имел попечение о них и как кротко и снисходительно обращался с ними. Они, сидя с Ним, вероятно, смотрели друг на друга. Потом, воззрев, Христос видит народ, идущий к Нему.

Другие евангелисты говорят, что ученики, приступив к Нему, просили и умоляли Его не отпускать народ голодным (Мф. 14, 15; Лк. 9, 12); а Иоанн замечает, что Христос предложил об этом вопрос Филиппу. Мне кажется, справедливо и то, и другое; только происходило не в одно и то же время, но одно было прежде другого, поэтому одно было так, а другое – иначе. Почему же Он спрашивает Филиппа? Потому, что знал, которые из учеников Его наиболее требуют научения. А это – тот самый Филипп, который впоследствии говорил: покажи нам Отца, и довлеет нам (14, 8). Потому Христос заранее и наставляет его: если бы чудо совершилось без предварения, то оно не показалось бы столь дивным; но теперь Христос предварительно побуждает Филиппа признаться, что (в пище) скудость, чтобы, сознав, как велика была она, он тем лучше уразумел величие имевшего совершиться чуда. И вот что Христос говорит Филиппу: чим купим хлебы, да ядят сии? (ст. 5). Так и в Ветхом Завете Бог говорил Моисею (а совершил чудо не прежде, как спросил его): что есть в руце твоей? (Исх. 4, 2). Так как события необычайные, неожиданно случающиеся, обыкновенно приводят в забвение предшествовавшие обстоятельства, то Бог предварительно связал Моисея признанием настоящего положения своего, чтобы он, будучи потом поражен удивлением, уже не мог забыть того, что сам признал, и таким образом, чрез сравнение одного с другим, познал величие чуда. То же и здесь происходит.

Ст. 6-7 Сие же глаголаше искушая его: Сам бо ведяше, что хощет сотворити. Отвеща ему Филипп: двема стома пенязей хлебы не довлеют им, да кийждо их мало что приимет

Спрошенный Филипп отвечает: двема стома пенязей хлебы не довлеют им, да кийждо их мало что приимет. Сие же глаголаше, искушая его: Сам бо ведяше, что хощет сотворити (ст. 7, 6). Что значит: искушая его? Разве Христос не знал, что будет сказано Ему Филиппом? Этого нельзя думать.

Какой же смысл этого изречения? Его можно понять при пособии Ветхого Завета. Там также говорится: и бысть по глаголех сих, Бог искушаше Авраама. И рече: поими сына твоего возлюбленнаго, егоже возлюбил еси, Исаака (Быт. 22, 1, 2). Но Бог представляется там говорящим это не потому, чтобы хотел чрез искушение узнать последствие, то есть будет ли Ему повиноваться Авраам или нет (нужно ли это для Того, Кто ведает вся, прежде бытия их – Дан. 13, 42). Но в этом и в другом случае сказано человекообразно. В том случае, когда Писание говорит, что Бог испытует сердца человеческие (Рим. 8, 27), оно показывает испытание, свойственное не неведению, а, напротив, совершенному ведению; и когда говорит:искушаше, выражает не иное что, как ведение совершенное. Можно и иначе объяснить это, именно, что Бог делает человека чрез искушение более испытанным, – и как тогда Авраама, так теперь Филиппа вопросом приводит Он к точному уразумению чуда. Потому-то, чтобы ты, остановившись на простоте изречения, не пришел к какой-либо неуместной мысли о вышесказанном, евангелист и присовокупляет: сам бо ведяше, что хощет сотворити. Притом надобно и то заметить, что, как скоро могло быть какое-либо злое подозрение, евангелист немедленно с великим старанием устраняет его. И вот, как здесь, чтобы слушатели не возымели такого подозрения, он присовокупляет ограничение, заметив: Сам бо ведяше, что хощет сотворити, так, когда сказал, что иудеи гнали Его, яко не токмо разоряше субботу, но и Отца Своего глаголаше Бога, равен ся творя Богу (5, 18), евангелист и здесь прибавил бы от себя замечание, если бы это не было намерением Самого Христа, подтвержденным делами Его. Если евангелист всегда предостерегает, чтобы кто не заподозрил слово Самого Христа, то гораздо более он остерегался бы этого при изложении того, что говорили о Христе другие, когда бы замечал, что о Нем держатся не надлежащего мнения. Но евангелист в настоящем случае не сделал этого, потому что знал, что такова мысль Самого Христа и таково Его непоколебимое определение. Поэтому, сказав: равен ся творя Богу, он не сделал никакого замечания, так как это не было их испорченное понятие, а мысль истинная, утвержденная делами Христа.

Ст. 5-9 Иисус, возведя очи и увидев, что множество народа идет к Нему, говорит Филиппу: где нам купить хлебов, чтобы их накормить? Говорил же это, испытывая его; ибо Сам знал, что хотел сделать. Филипп отвечал Ему: им на двести динариев не довольно будет хлеба, чтобы каждому из них досталось хотя понемногу. Один из учеников Его, Андрей, брат Симона Петра, говорит Ему: здесь есть у одного мальчика пять хлебов ячменных и две рыбки; но что это для такого множества

Для чего сказано: «Иисус, возведя очи»? Для того чтобы мы знали, что очи Его не блуждали там и сям, но Он сидел с сознанием и вниманием, и сосредоточенностью, беседуя с учениками о предметах божественных, наконец воззрел очами и спрашивает о народе, чем бы его накормить. — Спрашивает не другого кого, но Филиппа. Ибо он требовал большего обучения, так как впоследствии говорит: покажи нам Отца, и довольно для нас (Ин. 14, 8). Посему задолго вперед приготовляет его и вопросом побуждает его всегда помнить это чудо. Ибо если бы чудо совершено было просто, оно не показалось бы так великим чудом. А теперь Он предварительно заставляет его объявить о недостатке хлеба, чтобы он лучше понял величие имеющего совершиться чуда и не мог уже забыть высказанного. Посему говорит: «где нам купить хлебов, чтобы их накормить?» Говорит это, испытывая Филиппа, то есть, желая обнаружить, какую имеет он веру. Без сомнения, Он спрашивает Филиппа не потому, будто Сам не знает мыслей его, но потому, что хочет обнаружить их пред прочими. Ибо Сам Господь знал, что хотел сделать. Испытав Филиппа, имеет ли он веру, и открыв, что он не свободен еще от немощи человеческой, таковым же находит и Андрея, хотя его представление и было несколько выше Филиппова. Филипп сказал, что на двести динариев недовольно будет хлеба. Андрей указывает на пять хлебов ячменных и две рыбки, быть может, вспомнивши о чудесах пророков, как, например, Елисей совершил чудо над хлебами, когда Самария дошла до крайней погибели (4 Цар. 4, 42-44). Однако же оказывается, что и Андрей имел помысл, нисколько не достойный Господа. Он говорит: но что это для такого множества? Он думал, что Господь, быть может, умножит эти хлебы, но если бы их было более, большее было бы и умножение. Очевидно, мысль его не верна. Ибо Господь мог из ничего сотворить хлебы в достаточном числе для народа. Однако же, чтобы не думали, что тварь чужда Его премудрости, Он самую тварь употребляет в орудие для совершения чудес, и хлебы, как некое вещество, приняв за повод, таким образом являет чудо. Да постыдятся манихеи, которые говорят, что хлеб и все созданное есть произведение бога злого и посему, если кто подаст им хлеб, не берут оный из рук его, но приказывают бросить его издалека, сами же стоят и проклинают подавшего: «посеявший тебя (хлеб) пусть сам рассеется! Моловший тебя пусть сам измолот будет по телу!» и прочее подобное. Да постыдятся же, когда слышат, что Христос, Сын Бога Благого, умножал хлебы. Если бы они были злым творением, Благий не умножил бы зла, не говорю уже о том, что и Сам не стал бы есть хлеба. — Быть может, кто-нибудь спросит: сие чудо над хлебами одно ли и то же с чудом, описанным в Евангелии Матфея (см. гл. 14)? Одно и то же. Если там ученики подходят и напоминают о народе, чтоб его отпустить, а здесь Сам Иисус спрашивает, чем бы накормить народ, то этому не нужно удивляться. Ибо, вероятно, было то и другое: сначала ученики напомнили Господу об отпущении народа, а потом Господь спросил Филиппа, чем бы накормить его?

Ст. 9-10 есть отрочищь зде един, иже имать пять хлеб ячменных и две рыбе: но сии что суть на толико; Рече же Иисус: сотворите человеки возлещи. Бе же трава многа на месте. Возлеже убо мужей числом яко пять тысящ

Между тем, когда был спрошен Филипп, Андрей, брат Симона Петра, сказал: есть отрочищь зде един, иже имать пять хлеб ячменных и две рыбе; но сии что суть на толико? (ст. 9). Андрей становится выше Филиппа; но и он не совсем понял дело. Я думаю, что он и не просто это сказал, а потому, что слышал о чудесах Пророков, о том, например, как Елисей совершил чудо над хлебами. Поэтому, хотя Андрей и взошел на некоторую высоту, но не смог достигнуть самой вершины.

Отсюда же познаем мы, преданные сластолюбию, чем питались те великие и дивные мужи; обратим внимание на то, как скудна была их трапеза и по количеству, и по качеству пищи, и будем подражать им. Но последние слова Андрея показывают великую немощь. Сказав: имать пять хлеб ячменных, он присовокупил: но сии что суть на толико? Он думал, что чудотворец мог бы сделать только из малого малое, а из большего большее. Но было не так. Для Господа равно легко было из большего или меньшего числа хлебов произвести изобилие в них, потому что Он не нуждался для этого в готовом веществе. Но, чтобы не думали, что тварь чужда Его премудрости (как впоследствии говорили клеветники – маркиониты), Он для совершения чудес употребляет в орудие самую тварь. Итак, когда оба ученика не знали, что делать, Он тогда уже и совершает чудо. Признав предварительно трудность дела, они, таким образом, получали более пользы, – именно тем, что, когда оно совершится, они тем более должны были познать силу Божию. Так как должно было совершиться чудо, которое творили и Пророки, хотя не одинаковым образом, с другой же стороны, Христос, пред совершением его, имел намерение воздать хвалу Богу, то, чтобы ученики не впали в какую-либо немощную мысль, – смотри, как Христос возвышает чудо над всеми другими самим образом совершения его и показывает его отличие от чудес пророческих. Еще прежде, чем явились хлебы, Он уже творит чудо, чтобы ты знал, что Ему подчинено и не существующее, как существующее, как говорит Павел: нарицаяй не сущая, яко сущая (Рим. 4, 17). Как бы уже готова была трапеза, и совсем устроена, Он повелевает народу немедленно возлечь, и уже этим возбуждает мысль учеников. А они, уже получив пользу от сделанного им вопроса, тотчас повиновались, не смутились и не сказали: что это значит? как ты повелеваешь возлечь, когда еще ничего пред нами нет? Таким образом те, которые вначале так мало имели веры, что говорили: откуда нам купить хлеба? – те стали верить еще прежде, чем увидели чудо, и теперь охотно размещали народ. Но почему Христос, пред исцелением расслабленного, пред воскрешением мертвого, пред укрощением моря, не молился, а здесь, над хлебами, это делает? Он этим показывает, что, приступая к пище, нам должно воздавать благодарение Богу. С другой стороны, Он делал это обыкновенно в случаях не очень важных, чтобы ты знал, что Он это делает не по какой-либо нужде. А если бы нуждался (в молитве), то скорее Он делал бы это в чудотворениях важнейших. Но совершавший важнейшие чудеса Своею властию, без сомнения, и молитву совершал по снисхождению.

Притом же, тут было много народа, и его надлежало убедить, что Христос пришел по воле Божией. Поэтому, когда Он творит какое-нибудь чудо наедине, то ничего такого не показывает; а когда совершает чудо при многих, то, чтобы они уверовали, что Он не враг Богу, не противник Родившему Его, чрез возношение хвалы уничтожает такое подозрение.

Ст. 11-13 Прият же хлебы Иисус и, хвалу воздав, подаде учеником, ученицы же возлежащым: такожде и от рыбу, елико хотяху. И яко насытишася, глагола учеником Своим: соберите избытки укрух, да не погибнет ничтоже. Собраша же и исполниша дванадесяте кошя укрух от пятих хлеб ячменных, иже избыша ядшым

И даде возлежащим, и насытишася (ст. 11, 12). Видишь ли, какое расстояние между рабом и Господом? Рабы чудодействовали, имея благодать только отчасти; а Бог совершает все с полным всемогуществом, во всей обширности.И глагола учеником: соберите избытки укрух… Собраша же и исполниша дванадесяте кошя (ст. 12, 13). Это не лишнее было доказательство чуда, но сделано было именно для того, чтобы не считали такого дела призраком; для того-то и совершил Он чудо из готового вещества. Но почему Он дал нести кошницы не народу, а ученикам? Потому, что хотел в особенности их научить, как будущих учителей вселенной. А народ немного пользы извлекал из чудес; он скоро их забывал и просил потом других чудес; ученики же должны были извлечь не маловажную пользу. Это было не малым осуждением и для Иуды, который также носил кошницу. А что это было сделано для научения их, видно из сказанного впоследствии, – когда Христос напоминал им об этом случае:не ли разумеете, колико кош взясте? (Мф. 16, 9). По этой причине и число кошниц с остатками хлебов было равно числу учеников. Впоследствии же, когда они уже были научены, остатков было не столько, а семь кошниц. Но я дивлюсь не только такому умножению хлебов, но и, при множестве их, определенному количеству остатков. Он произвел их ни больше ни меньше, а именно столько, сколько хотел, предвидя, сколько будет употреблено, что было делом Его неизглаголанной силы. Итак, самые укрухи удостоверяли в действительности чуда, показывая и то, что это событие было не призраком, и то, что укрухи остались именно от тех хлебов, которые народ ел. Что же касается до чуда над рыбами, то оно тогда было совершено из готовых рыб; а после, по воскресении Христа, уже не из готового вещества. Для чего? Чтобы мы знали, что и теперь Он употребил готовое вещество не по нужде, не потому, чтобы нуждался в основе, а чтобы заградить уста еретиков.

Человецы же глаголаху: сей есть воистинну Пророк

О, непомерное чревоугодие! Тысячи дел, гораздо более дивных, совершил Христос, и они не исповедали этого, а только теперь, когда насытились. Но из их слов видно, что они ожидали какого-то особенного Пророка, потому что и Крестителю они говорили: Пророк ли еси (1, 21), – и здесь: сей есть Пророк.