Мф., 29 зач., IX, 1-8.

Тогда Он, войдя в лодку, переправился обратно и прибыл в Свой город

Собственным городом Иисуса евангелист называет здесь Капернаум. Город, в котором Христос родился – Вифлеем; в котором воспитан – Назарет; а в котором имел постоянное пребывание – Капернаум.

И вот, принесли к Нему расслабленного, положенного на постели. И, видя Иисус веру их, сказал расслабленному: дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои

Расслабленный, о котором здесь говорится, не тождествен с упоминаемым у Иоанна. Тот лежал при купели, а этот в Капернауме. Тот страдал тридцать восемь лет, а об этом ничего подобного не сказано. О том никто не заботился, а у этого были люди, заботившиеся о нем, которые и принесли его ко Христу. Этому Спаситель сказал: Чадо! прощаются тебе грехи твои, а тому: Хочешь ли быть здоров (Ин. 5:6)?

Того исцелил в субботу, а этого не в субботу; иначе иудеи не опустили бы случая обвинить Его. При исцелении этого, они ничего не говорили, а за исцеление первого не переставали гнать Его. На эти различия я указал не напрасно, но для того, чтобы кто-либо, приняв обоих расслабленных за одно лицо, не подумал, что евангелисты разногласят между собою.

А теперь опять иным, высшим образом принуждает врагов Своих признать Свое равночестие с Богом Отцом, и возвещает это их устами. Спаситель был чужд любочестия, несмотря на то, что пред Ним предстояло великое множество народа, который заграждал даже вход к Нему, почему и расслабленного спустили сверху; Он не тотчас приступает к исцелению тела явившегося пред Ним больного, но от самих врагов ожидает к тому повода, и сперва врачует невидимое, т. е. душу, отпустив грехи, – что само доставило расслабленному исцеление, а Исцелившему не принесло большой славы.

При сем некоторые из книжников сказали сами в себе: Он богохульствует

Книжники, снедаемые злобою, и думая обвинить Его в богохульстве, против своей воли способствовали, однако, прославлению совершившегося чуда.

Спаситель по Своей прозорливости воспользовался их хулою для показания знамения.

Иисус же, видя помышления их, сказал: для чего вы мыслите худое в сердцах ваших

Когда они возмущались и говорили: Он богохульствует. Кто может прощать грехи, кроме одного Бога? (Мф. 9:3, Мк. 2:7), – что тогда Господь сказал им в ответ? Опроверг ли их мнение? Если бы Он не был равен Отцу, то Ему надлежало бы сказать: для чего вы составляете обо Мне неправильное мнение? Я не имею такого могущества.

Но Он не сказал ничего подобного, а подтвердил и доказал совершенно противное, как словами Своими, так и сотворенным чудом. Но, так как собственный отзыв Его о Себе мог казаться неприятным для слушателей, то Он через других показывает, кто Он, и, что удивительно, не только через друзей, но и через врагов, в чем открывается Его высочайшая мудрость.

А что ведение тайн сердечных принадлежит единому Богу, об этом, – послушай, – что говорит Соломон: Ты один знаешь сердце (2 Пар. 6:30), равно как Давид: испытуешь сердца и утробы (Пс. 7:10), и Иеремия: Лукаво сердце [человеческое] более всего и крайне испорчено; кто узнает его (Иер. 17:9)? И сам Бог говорит: Человек смотрит на лице, а Господь смотрит на сердце (1 Цар. 16:7). И из других мест Писания можно видеть, что одному Богу свойственно знать тайны сердца. Итак, желая показать, что Он есть Бог, равный родившему Его [Богу Отцу], — то, о чем книжники помышляли в себе (ибо, опасаясь народа, — они не смели обнаружить своих мыслей перед всеми), Он открыл и явил, показывая и здесь великую кротость. Для чего, говорит Он, вы мыслите худое в сердцах ваших? И если кто и должен был негодовать, то только больной, как обманувшийся [в своей надежде]. Он мог бы сказать: «Я пришел уврачевать одно, а Ты исправляешь другое, откуда мне знать, что мне отпускаются грехи?» Но он ничего подобного не говорит, но предает себя во власть Исцеляющего. А книжники по своей гордости и зависти порицают Его благодеяния, оказанные другим. Поэтому [Господь] и обличает их, но с кротостью. «Если вы не верите, — говорит Он, — первым Моим словам, и считаете их тщеславием, то вот Я прилагаю к нему и другое: открываю ваши тайны».

ибо что легче сказать: прощаются тебе грехи, или сказать: встань и ходи

Теще Петровой дарует силы служить Ему, и свиньям попускает низринуться в море. Так точно и здесь, в доказательство отпущения грехов расслабленному, укрепляет его тело, а в доказательство укрепления тела заставляет его нести одр, чтобы сотворенного Им чуда не почли за обман. И не прежде исцеляет расслабленного, как, предложив книжникам вопрос: Ибо что легче сказать: прощаются тебе грехи, или сказать: возьми одр твой, и иди в дом твой?

Эти слова имеют такой смысл: что вам кажется легче, тело ли исцелить от расслабления, или душу освободить от грехов? Очевидно, что исцелить тело. Насколько душа превосходнее тела, настолько и отпущение грехов – дело большее, чем исцеление тела. Но так как исцеления души нельзя видеть, а исцеление тела очевидно, то Я присоединяю к первому и последнее, которое хотя ниже, но очевиднее, чтобы посредством его уверить в высшем – невидимом. Таким образом Спаситель еще прежде самими делами показал на Себе то, что после сказал о Нем Иоанн: Вот Агнец Божий Который берет [на Себя] грех мира (Ин. 1:29).

Итак, восставив расслабленного, Господь посылает его в дом. Здесь Он опять показывает Свое смирение и снова подтверждает, что сотворенное Им чудо не есть мечта: тех, которые были свидетелями болезни расслабленного, делает свидетелями и его здравия. Как бы так говорил Он: Я желал бы чрез твою болезнь исцелить и тех, которые почитают себя здоровыми, а на самом деле больны душою; но поелику они не хотят того, то иди в дом твой, и исправляй тех, которые там находятся. Видишь ли, как Господь показывает, что Он есть Творец души и тела? Он исцеляет больного от расслабления и духовного и телесного, и невидимое открывает посредством видимого.

Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи, — тогда говорит расслабленному: встань, возьми постель твою, и иди в дом твой

Так как книжники говорили, что никто не может оставлять грехов, кроме одного только Бога, то Спаситель, желая показать им, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи, – тогда говорит расслабленному: встань, возьми постель твою, и иди в дом твой.

И не только здесь, но и в другом случае, когда иудеи говорили: Не за доброе дело хотим побить Тебя камнями, но за богохульство и за то, что Ты, будучи человек, делаешь Себя Богом (Ин. 10:33), – Спаситель не опроверг такого их мнения о Нем, но опять подтвердил его, сказав: Если Я не творю дел Отца Моего, не верьте Мне; а если творю, то, когда не верите Мне, верьте делам Моим (Ин. 10:37–38).

Впрочем, при исцелении расслабленного Иисус Христос представляет и другое немаловажное доказательство Своей божественности и равночестия с Богом Отцом. Книжники говорили, что власть отпускать грехи принадлежит одному Богу, а Он не только отпускает грехи, но еще прежде обнаруживает в Себе другое свойство, приличное единому Богу, именно – открывает тайны сердечные.

Народ же, видев это, удивился и прославил Бога, давшего такую власть человекам

И однако, свидетели все еще пресмыкаются долу. Народ же, видев это, – говорит евангелист, – удивился и прославил Бога, давшего такую власть человекам. Плоть препятствовала им вознестись горе. Между тем Спаситель не укоряет их, но продолжает делами Своими возбуждать их от усыпления, и возносить ум их на высоту. И то уже немаловажно было, что они поставляли Его выше всех людей, и почитали пришедшим от Бога. Если бы эта мысль как следует утвердилась в их уме, то мало-помалу наконец они узнали бы и то, что Христос есть Сын Божий.

Но они не познали этого ясно, почему не могли и придти к Нему. Впоследствии они опять говорили: Не от Бога Этот Человек (Ин. 9:16), и часто обращались к этой мысли, чтобы найти в ней защиту для своих страстей. Так многие поступают и ныне. Выдавая себя за строгих ревнителей славы Божией, они удовлетворяют собственным страстям, тогда как надлежало бы во всем поступать с кротостью. В самом деле, Бог всяческих, Который мог бы поразить молниею хулящих Его, повелевает восходить солнцу, ниспосылает дождь и все блага подает с щедростью.

Подражая Ему, и мы должны просить, увещевать и внушать с кротостью, без гнева и ярости. Богохульство не унижает величия Божия, и потому не должно побуждать тебя к ярости. Кто богохульствует, тот наносит раны самому себе. Итак, тебе должно воздыхать и плакать, потому что эта болезнь достойна слез, и человека, зараженного ею, не иначе можно исцелить, как кротостью. Кротость сильнее всякого насилия.

Проходя оттуда, Иисус увидел человека, сидящего у сбора пошлин, по имени Матфея, и говорит ему: следуй за Мною. И он встал и последовал за Ним

Сотворив чудо над расслабленным, Христос не остался в Капернауме, чтобы Своим присутствием не возжечь в книжниках еще большей зависти; но в угождение им, и для укрощения этой их страсти, удаляется. Так и нам не должно раздражать врагов своих своим пребыванием с ними, но чтобы смягчить гнев их, надобно уступать и удаляться от них.

Но почему Спаситель не в одно время с Петром, Иоанном и другими призвал Матфея? Потому, что как к тем Иисус пришел в то время, когда они способны были послушать Его, так и Матфея призвал тогда, когда он готов был идти за Ним. По той же причине и апостола Павла призвал по воскресении. Знавший сердца и ведавший сокровенные мысли каждого человека знал, когда кто из них будет готов последовать Ему.

Потому и Матфея призвал не в начале, когда он был еще мало восприимчив, но после того, как сотворил великое множество чудес, и когда слава о Нем распространилась всюду, и Матфей сделался способнее к повиновению. Достойно также удивления и любомудрие евангелиста Матфея. Он не только не скрывает прежней своей жизни, но и называет себя по имени, тогда как другие скрывали свое имя под другим наименованием.

Для чего же евангелист сказал: сидящего у сбора пошлин? Для того, чтобы показать могущество Господа, Который призвал его не после того как он оставил свой бесчестный торг и перестал заниматься им, но исхитил его из среды зол, так же как и блаженного Павла обратил тогда, когда он неистовствовал, дышал яростью и злобою на церковь.