Мк., 43 зач., X, 2-12.

Ст. 2-9 Подошли фарисеи и спросили, искушая Его (Христа): позволительно ли разводиться мужу с женою? Он сказал им в ответ: что заповедал вам Моисей? Они сказали: Моисей позволил писать разводное письмо и разводиться. Иисус сказал им в ответ: по жестокосердию вашему он написал вам сию заповедь. В начале же создания, Бог мужчину и женщину сотворил их. Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает

Фарисеи хотят уловить Христа искусительным вопросом о браке и разводе. Они хотят обличить расхождение Христа с Моисеевым законом и практикой жизни согласно закону. Господь разоблачает искусителей. «Неужели доказательна ваша практика? Практика-то вас и обличает, потому что Моисей по жестокосердию вашему, т.е. по вашей моральной грубости, вынужден был пойти на установленный порядок. Значит, практика-то вас и обличает как морально грубых, имеющих развращенное сердце». Дальше Спаситель восстанавливает во всей чистоте истину о браке, как она мыслилась в творческом акте Бога, Создателя жизни. Эту истину Господь снова водружает как обязательный христианский закон и во веки вечные утверждает великую тайну брака. Основание брака мистически (таинственно) покоится на Божественном благословении соединения одного мужчины с одной женщиной. Господь напоминает, что было вначале, т.е. в тот момент, когда Божественным творческим актом существа вызывались к жизни и им определялось их истинное назначение. Напоминая этот момент, Христос поясняет, что «Бог мужчину и женщину сотворил их», т.е. что для мужчины — Адама и создана была одна женщина — Ева. И благословен был Богом союз двоих, созданных друг для друга. Причем в акте создания Евы из ребра Адамова не вложена ли глубочайшая мысль о сродности будущих мужа и жены по душе и по телу, той сродности, которая влечет их к взаимному соединению и, будучи удовлетворенной, дает полноту жизни и целостность? Христос напоминает об этом творческом акте и тем устанавливает как закон, что и во все последующие века вселенной для одного мужчины таинственно творится Промыслителем жизни — Богом одна женщина. И в них, вызываемых к жизни в разных семьях и в разных местах, Божественной волей закладываются атомы сродности, и должны эти атомы соединиться, чтобы исполнить волю Творца и предначертано завершить Его творение в восполнение жизни. Когда жизнь строится по благословению Бога, когда пути жизни прокладываются под Его невидимою рукою, тогда соединение сродных элементов произойдет, и разрозненные жизни сольются под Божиим благословением для взаимного восполнения. Тогда один муж найдет свою «одну» и «единственную», созданную только для него. Это произойдет мистически (таинственно) благословением Бога. И с такой силой элементы сродности влекутся к взаимному слиянию, настолько воля Божия неминуемо сформирует благословляемые ею жизни, настолько тянутся к взаимному восполнению сродные души будущих жениха и невесты, что кажется, если бы завязать им глаза и поставить одного из них у ворот вселенной, чтоб все человечество длинной лентой прошло мимо него, то и тогда, во взаимном притяжении душ и тел, они бросились бы друг к другу, один только к одной. Вот почему дальше Господь и делает такой непреложный вывод: «Посему оставит человек отца своего и мать…» Кто ближе отца? Что дороже матери? Но раз выполняется Божия воля, раз довершается творческий акт создания под Божиим благословением единой жизни, нет препятствий, и крепчайшие земные связи рвутся, как отопревшие нитки, потому что тут, в этом акте сближения жениха и невесты, нечто большее земли. Тут исполняется высший закон и творится высшая воля. А когда найдено восполнение, тогда человек «прилепится» к жене своей. Отметь выражение «прилепится», т.е. войдет в другую душу и войдет в другую жизнь, как свою, и сольется с ними, и растворится в них. Тогда станет одна жизнь, одна целостная жизнь. И будет довершен творческий акт создания мужчины и женщины, потому что, как и сказано в Откровении, «сотворил их», т.е. сотворил друг для друга как одну жизнь. Эту мысль о единстве жизни в соединяющихся женихе и невесте Господь обозначает еще рельефнее. Он обозначает ее даже не единством жизни, а единством плоти. «И будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть», т.е. люди перестали существовать отдельно даже физически. Они стали одним физическим телом, «одною плотью». Вот что сделало исполнение воли Бога… Оно не только восполнило, расширило души во взаимном слиянии, оно изменило физическую природу и из двух физических существ сделало одно целостное существо. Такова тайна брака. Выяснивши ее, Господь делает последнее заключение мягкого упрека фарисеям: «Ну, что вы хотите? О чем вы спрашиваете? Как же после того оставить человеку свою жену? Да это же противоестественно! В браке же — взаимное восполнение жизни! А вы хотите, чтобы Я одобрил разрушение восполненного?! И в браке — творческий акт, акт Бога, творящего одну жизнь. Как же вы хотите, чтобы Я разрушил жизнь, созданную Богом? Это противоестественно… И не думайте посягать на брак! Что Бог сочетал, того человек да не разлучает».

Ст. 10-12 В доме ученики Его (Христа) опять спросили Его о том же (о браке и разводе). Он сказал им: кто разведется с женою своею и женится на другой, тот прелюбодействует от нее; и если жена разведется с мужем своим и выйдет за другого, прелюбодействует

Ученики Христа хотят глубже запечатлеть в себе правильное понимание брака. Это было тем необходимее, что ученики Христа в этом пункте отменяют Моисеев закон. Вот почему ученики, когда остались одни с Господом, уже от себя предлагают Ему тот же вопрос о браке и разводе. Так как это был вопрос не искушения (как у Фарисеев), не любопытства, не словопрения, а вопрос необходимого знания, и так как серьезность темы требовала точного раскрытия, то Христос не высказывает осуждения учеников за непонятливость или недоверие к Его словам, а спокойно продолжает как бы прерванную речь о браке. Учеников, конечно, смущала мысль о жизненной исполнимости строгого учения Господа. Евангелист Матфей и не скрывает этого (Мф. 19:10). Парализуя смущение учеников, Господь, надо думать, раскрыл жизненную исполнимость христианского учения о браке и в заключение подтвердил незыблемость брака. Заключение, как вновь подтверждающее основную мысль Господа, и записано евангелистом Марком. Исполнение всякой заповеди предполагает верность ей от начала до конца. Верность есть отсутствие самого малого компромисса. Когда человек бескомпромиссно идет прямым путем, все для него и проще, и яснее, и, в конце концов, успешнее. Так и в исполнении заповеди о браке. Затруднительность в исполнении ее создается потому и тогда, когда человек забывает Божий закон и путь жизни и сходит с них к компромиссу. Человек думает своим разумением и своим желанием поправить и восполнить жизнь, а в действительности он затуманивает истину своего пути, создает двойственность устремлений, сбивается, и в результате — уклонение от правды жизни, и жизненная ошибка, и страдание, и неудовлетворенность. Ошибкой начато, ошибкой и кончается. Проследи это ближе к жизни. Проследи, как человек в вопросе брака захватывается компромиссом и как жизнь упрется в ошибку. Проследи самое формирование брака. Разве в браке людьми исполняется воля Бога? Разве, стремясь к браку, человек отдается промыслительной Руке и чистым сердцем ищет ее водительства? Разве целомудренно охраняется девственность души и тела и трепетно ищется восполнение сродной жизнью по велению Бога? Разве в непорочности сердца откидываются ложные броски похоти, чтобы незатуманенными глазами души и тела увидеть направляющую Божию Десницу? В заключение (формирование) брака входила ошибка и искажала Божий путь жизни. Что определяло брачный выбор? В преобладающем большинстве случаев брак определялся вспышкой и развитием физического чувства (влюбленностью), материальными соображениями (приданым), классовым и групповым подбором (свой человек) и пр. Когда все это выдвигалось на первый план в устройстве брака, тогда, конечно, искажалась Божия воля о жизни, в соединение людей вмешивался фактор случайный, ненужный, и брачное соединение делалось условно прочным. В таком браке уже не было «прилепления» друг к другу, единства жизни, единства плоти и не было «сочетания от Бога». Стоило в такое совместное проживание войти какому-нибудь новому стороннему фактору: новой влюбленности, новому расчету, а то и просто разнузданному капризу, как здание брака, не имеющее гарантий прочности внутренней правды, трещало и разваливалось. Так всегда оправдывалась истина: неправдой началось, неправдой кончается. Когда обозначалась подобная жизненная ошибка, люди, конечно, начинали страдать от нее, они искали освободиться от тягости жизни в порывании брачных связей. Да, собственно, брачных связей в таких случаях и не чувствовалось. Их и не было, потому что не было, собственно, брака, т.е. не было таинственного сочетания одного мужчины с одной «своей» и «единственной», сочетания, происходящего по велению Бога. Вот почему люди с легким сердцем сбрасывали со своего пути случайно составленное, а иногда преступно и греховно, внешне слепленное сожительство. А Господь имеет в виду истинное сочетание душ и тел. Оно неразрывно, потому что разрыв в нем противоестественен (Мк. 10:11). Почему и сказано: «Кто разведется с женою своею и женится на другой, тот прелюбодействует от нее». Совершенно понятно, почему таковой «прелюбодействует», потому что таинственный союз мужа и жены, сочетанных Богом, вечен, и когда муж соединяется с другой женщиной, находясь в союзе с «одной» и «единственной», тогда, конечно, он надругательствует над вечным союзом с одной и он — прелюбодей. И опять-таки вот почему сказано: «прелюбодействует от нее», — потому что «одна» жива и связана, и будет вечно связана с тем, кому она сочеталась Самим Богом. Так вот почему непреложен закон брака. Он не допускает компромисса и тогда гарантирует достижение правды жизни и счастье. Не посягай же на брак, потому что это посягательство на правду жизни. «Что Бог сочетал, того человек да не разлучает».