Мк., 62 зач., XIII, 31 — XIV, 2.

Небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут

В физическом мире нет ничего, что было бы долговечнее неба и земли, и в привычном порядке вещей ничто не проходит так быстро, как речь. Слова, покуда они не исполнены, еще не слова; когда же исполнены, их вообще уже нет, поскольку исполниться могут они лишь через то, что прейдут. Поэтому говорит Он: Небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут. Это как если бы Он сказал: «Все, что для вас кажется длительным и неизменным, для вечности таковым не является; с другой стороны, все, что вам у Меня кажется преходящим, прочно и непреходяще, поскольку неизменные истины выражает речь Моя, которая преходит».

О дне же том, или часе, никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец

Когда ученики спрашивали Его о конце, то слова Иисуса о том, что и Сын не знает [о дне и часе] (ср. Мф. 24:36), следует понимать как произнесенные в отношение плоти: с целью показать, что, как человек, Он не знает, потому что неведение свойственно людям. Однако поскольку Он вместе с тем и Слово, и Грядущий, и Судия, и Жених, то Он знает, когда и в какой час придет. Подобно тому, как, став человеком, Он вместе с людьми испытывает голод, жажду и боль (ср. Мф. 4:2,Мк. 8:31, Лк. 24:46, Ин. 19:28), так вместе с людьми Он так же не знает, как человек. Но по Божеству, как во Отце сущее Слово и Премудрость, Он знает, и нет ничего такого, о чем Он не ведает.

Смотрите, бодрствуйте, молитесь, ибо не знаете, когда наступит это время

Божественное Слово одинаково сокрыло от нас и конец всего, и предел каждого (потому что со всеобщим концом наступает кончина каждого и с кончиною каждого приближается конец всего) для того, чтобы день ото дня мы возрастали, будучи призываемы, «устремляясь вперед и забывая то, что позади» (ср. Фил. 3:13), поскольку конец неизвестен и всегда ожидается. Ибо, если кто будет знать точный день конца, не начнет ли он пренебрегать настоящим? Тот же, кому такое знание недоступно, не станет ли готовить себя каждый день? Потому и прибавил Спаситель к сказанному: Итак, бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш придет (Мф. 25:13).

Ст. 32-37 О дне же том, или часе, никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец. Смотрите, бодрствуйте, молитесь, ибо не знаете, когда наступит это время. Подобно как бы кто, отходя в путь и оставляя дом свой, дал слугам своим власть и каждому свое дело, и приказал привратнику бодрствовать. Итак бодрствуйте, ибо не знаете, когда придет хозяин дома: вечером, или в полночь, или в пение петухов, или поутру; чтобы, придя внезапно, не нашел вас спящими. А что вам говорю, говорю всем: бодрствуйте

Желая удержать учеников от любопытства о последнем дне и часе, Господь говорит, что ни Ангелы, ни Сын не знают о сем. Если бы Он сказал: Я знаю, но не хочу открыть вам, в таком случае Он опечалил бы их. А теперь, когда говорит, что ни Ангелы, ни Я не знаю, − Он весьма мудро поступает и совершенно удерживает их от желания знать и докучать Ему. Это ты можешь понять из примера. Малые дети, видя что-либо в руках отцов, часто просят у них, и если отцы не хотят дать, они, не получая просимого, начинают плакать. В таком случае отцы обыкновенно скрывают от них вещь, держимую в руках, и, показывая детям пустые руки, удерживают их от слез. Так и Господь, поступая с апостолами, как с детьми, скрыл от них последний день. Иначе, если бы сказал: Я знаю, но не скажу, − они восскорбели бы, что Он не хотел им сказать. А что Господь знает о последнем дне и часе, это очевидно, ибо Сам Он веки сотворил. Как же Ему не знать того, что Сам сотворил? Притом и для пользы нашей Бог скрыл кончину жизни как общей, так и каждого из нас в частности, дабы мы, при неизвестности сей кончины, непрестанно подвизались, ожидая ее и страшась, как бы она не застала нас неготовых. Но рассмотрим и с другой стороны сказанное. Вечером настает конец, когда кто умрет состарившись; в полночь, − когда кто достигнет средины века; в пении петухов, − когда начинает раскрываться в нас рассудок, ибо петух означает рассудок, пробуждающий нас от сна бессознательности, а потому, когда отрок начинает действовать рассудком и понимать, тогда в нем гласит как бы петух. Наконец, утро означает совершенно детский возраст. Итак, всем нужно помышлять о конце жизни. Младенец ли есть, − и о нем должно позаботиться, чтоб не умер некрещеным. Заповедует же это Господь всем вообще − и мирским людям, и отшельникам. Итак, мы должны бодрствовать и молиться, исполнять и то, и другое, ибо многие хотя бодрствуют, но проводят ночи (не в молитве, а) в худых делах. Заметь и то, что Христос теперь не сказал: Я не знаю, когда наступит время кончины, но «не знаете», ибо ради нашей пользы скрыл это время. Если мы и при неизвестности кончины враждуем друг против друга, то чего не сделали бы, если бы знали время кончины? Тогда все время жизни до смерти мы проводили бы в крайне худых делах, а в последний день, изъявляя раскаяние, впали бы еще в худшее состояние.

Через два дня надлежало быть празднику Пасхи и опресноков. И искали первосвященники и книжники, как бы взять Его хитростью и убить

Бога в душе можно взять и убить только хитростью. Когда душа чиста и ее жизнь не испорчена, в ней настолько же естественно сознание и ощущение Бога, насколько естественны все нормальные, природные процессы ее жизни. Ведь сознание и ощущение Бога в чистой душе врожденны. Как часть тяготеет к целому, так сродное стремится к сродному, как сын тяготеет к отцу, так точно душа не может оторваться от сознания Бога и тяготения к Нему. И потому, чтобы изничтожить Бога в душе, надо предварительно ввести в жизнь души какой-то обман и хитрость, которые бы перетасовали все природные устремления души, замели следы ее истинной сущности и подсунули душе какую-то фиктивную правду о ней самой и о правде ее жизни. Это и делают все призрачные построения жизни вне Бога, а помогает этому грех, просачивающийся в душу, мертвящий ее и развязывающий в душе стихию зла взамен стихии обращенности к Богу и связанности с Богом.

«Спасение душ наших, Господи, слава Тебе!» (Великий Понедельник, утренняя стихира на стиховне).

14-я и 15-я главы святого Евангелия Марка рассказывают о событиях последнего дня земной жизни Господа: о том, как предали Христа, о суде над Ним, об осуждении Его, о страданиях, крестном пути, распятии, смерти и погребении. Эти моменты великого дня Пятницы настолько сильны и значительны, что перед величием их ничтожно всякое человеческое слово. Все они, конечно, являются недосягаемо высоким образом тягчайших и безвинных страданий, понесенных Христом ради любви к людям. Этот образ был, есть и будет могучей силой для земных страдальцев во имя Христа! Не этот ли образ воодушевлял апостолов, давал силу мученикам и делал легкими подвиги преподобных? Не он ли во все века был зовущим образом на подвиг веры? Не он ли укреплял ослабевающие руки в борьбе со злом и грехом жизни?! Не он ли утешал всякую слезу?! Образ страдающего Христа останется вечным, недосягаемым идеалом каждого христианского страдальца. Покоряющая сила этого образа близка каждой христианской душе. Она навевается всяким словом евангельского рассказа и глубоко отпечатлевается в сердце. Покоряющая сила этого образа навевается евангельским рассказом и его прямым историческим смыслом. Настоящее слово не касается исторической стороны рассказа о страданиях и смерти Господа, и ты не ищи в последующем изложении исчерпывающего раскрытия текста 14-й и 15-й глав. В соответствии со всем содержанием «образов» ты видел в историческом тексте лишь ту сторону, которая в ее переносном понимании может быть одновременно начертанием подвижнического пути всякого земного подвижника. Итак, читай последующие разделы, имея в виду эту ограниченную задачу. Но при чтении каждого раздела восполняй и одушевляй читаемое представлением целостного Первообраза Крестоносца Христа, как этот образ дается всем объемом евангельского текста.

Но говорили (первосвященники и книжники): только не в праздник (надо взять обманом Христа), чтобы не произошло возмущения в народе

Конечно, убить Бога в душе можно не в праздник души, когда в душе светло и ясно и когда душа празднично ликует в общении и жизни с Отцом и Богом. Убийство Бога в душе совершается в мрачные будни души, в которые вгонит ее грех и падение. В мрачные будни души, когда порвана связь со Светом, когда затеривается правда пути, а зло подсказывает как будто облегченный и приятный путь лжи, тогда подсунуть душе фальшивку жизни легче, тогда она (фальшивка) скорее сойдет за подкрашенную правду.

«Просвети одеяние души моея, Светодавче, и спаси мя!» (Ексапостиларий на утрени Великого Понедельника).